Новый глава Минэкономразвития является автором сборников стихов "Огонь и отсвет" (2002 год) и "Чужое побережье" (2012 год).

В предисловии ко второму сборнику Улюкаев написал: "Как и некоторые другие, прошел по дороге со станциями: я, я и Пушкин, Пушкин и я, Пушкин. Пока двигался между первыми тремя станциями, написал какое-то количество стихов, за которые и сейчас не стыдно. (...) Начинал, когда поэт в России был "больше, чем поэт". А потом оказалось, что ничуть не бывало и, как и во всем мире, он меньше или равен. Объявилась гласность. Стало можно писать довольно прямо на острые темы - и публиковаться! Журнальные и газетные статьи вытеснили стихи. Я бы сказал, тут действует некий вариант закона Грешема (худшие деньги вытесняют из обращения лучшие): претендующее на вечность вытесняется актуальным. А потом оказались востребованными экономические концепции и программы, и автор стал "программистом". А потом оказалось, что есть шанс самому реализовать эти концепции и программы - и автор был мобилизован в правительство реформ. И это был такой драйв! А потом - и депутатство, и работа в академической науке, и даже, извините за выражение, партстроительство. Когда говорят пушки, музы молчат. А артиллерия била изрядная. Стихи вытеснялись публицистикой, публицистика - программами. А те - проектами указов, законов, инструкций и прочих нормативных актов. И кому ж ты доверишь их реализацию, как не себе, любимому! А тут тебя настигают высокие должности, востребованность - профессиональная и социальная, довольно высокая оценка твоего труда и знаний. А семья? А необходимость заработать копейку? Это не оправдание, а объяснение. У автора есть своя "теория сопротивления материала": если цели, идеалы, амбиции, талант - не выдерживают столкновения с жизнью, любовная лодка разбивается о быт, значит это не совсем настоящие цели, идеалы, амбиции, талант и любовь. У Мао Цзэдуна, по-моему, был тезис о том, что по завершении уборки урожая следует взяться за мировую революцию. Вот и автор, как и многие, оказался таким "маоистом": сначала то, то и то - а уж потом стихи. И так просвистело тридцать лет (практически ровно тридцать!). А потом... А потом тот червячок, который впал в анабиоз, вдруг очнулся. И вдруг стал жалить и теребить. И так больно! И... рука уж тянется к перу, перо к бумаге...".

"Прайм" представляет выдержки из сборников.