МОСКВА, 5 июн — ПРАЙМ, Анастасия Сапрыкина. Российские банки в 2018 году выдали рекордный объем ипотечных кредитов в 3 триллиона рублей, а по итогам текущего года рынок ожидает новые рекорды. Однако не все банки делают ставку на ипотеку: "Тинькофф", крупнейший в России онлайн-банк, в конце мая закрыл партнерскую ипотечную платформу и не планирует выдачу собственной ипотеки. О причинах нежелания банка заниматься этим продуктом, о том, почему кредитные организации иногда не следуют за ставкой ЦБ, зачем россиянам кредитные карты, а также стоит ли ждать от группы изменения дивидендной политики, рассказал в интервью агентству "Прайм" в преддверии Петербургского международного экономического форума глава группы "Тинькофф" Оливер Хьюз.

- TCS Group по итогам года ожидает прибыль не менее 35 миллиардов рублей. Какая доля прибыли приходится на кредитный доход и некредитный доход?

— Сейчас 32% нашего общего дохода группы – это комиссионный доход, то есть некредитные бизнес-линии. Соответственно, 68% — это кредитные бизнес-линии. Самый большой вклад в некредитный доход группы дает "Тинькофф Бизнес", наша экосистема для малого и среднего бизнеса, страхование, эквайринг, дебетовые карты.

- Можно сказать, что компания добилась цели, которую ставила перед собой ранее – минимум, треть доходов должна была приходиться на некредитный бизнес?

—  Мы близки к ней. Но если говорить об операционной прибыли, то это пока не 30%. Мы говорили, что стремимся получать 30% операционного дохода от некредитных бизнес-линий. Вероятно, мы не достигнем в 2019 году этой цели, но заработаем 6-10 миллиардов рублей операционной прибыли от некредитных бизнес линий.

- Когда сможете достичь 30% операционного дохода от некредитного бизнеса?

— Я не знаю, нужно ли нам это прямо сейчас. Наши некредитные бизнес-линии растут, добавляют все больше и больше операционной прибыли нашим результатам, но ограничивать рост кредитования, чтобы оно укладывалось в 70% в общей структуре, бессмысленно.

- Говоря о некредитных бизнес-линиях, компания "Тинькофф Страхование" уже запустила страхование от несчастных случаев, есть ли в планах ввести более долгосрочные и сложные продукты страхования жизни?

— Мы не планируем вводить страхование жизни — у нас нет лицензии на такие продукты. Мы готовы предложить другие партнерские страховые продукты в области жизни, например, ИСЖ через приложение "Тинькофф Инвестиции". Но наша специализация – это автострахование. В прошлом году мы удвоили портфель собранных премий по КАСКО, ОСАГО тоже сильно выросло. В этом году мы вырастем по ОСАГО в 10 раз, может, больше. Страхование для выезда за границу растет, это комплиментарный другим нашим бизнес-линиям продукт, например, "Тинькофф Путешествиям". Страхование имущества у нас тоже есть. Сейчас это не приоритетный продукт, но в какой-то перспективе станет – там непаханое поле, а мы еще игрок небольшой. Так что тут мы будем прикладывать усилия для наращивания бизнеса.

- В начале апреля "Тинькофф Страхование" сообщило о запуске собственной агентской сети. Чем обусловлен этот шаг? Ожидаете ли вы существенного прироста совокупной премии и прибыли страховщика благодаря этому каналу?

— Пока мы на стадии построения сети и привлечения агентов. Но мы ожидаем, что она даст нам существенный прирост. Надеюсь, мы наберем обороты в этом направлении.

- В прошлом году TCS Group изменила дивидендную политику, объяснив это необходимостью адаптироваться к новым надбавкам к коэффициентам риска. Если ЦБ будет снова вводить надбавки, вы будете дальше адаптировать свою дивидендную политику?

— Будем думать. 

- Вы можете вернуться к выплате дивидендов на уровне 50% от прибыли?

— Будем смотреть по ситуации. Наши инвесторы хотят видеть, в первую очередь, качественный рост. Мы должны расти, сохраняя качество портфеля и получая хорошую доходность. Нам также нужно поддерживать хотя бы минимальный уровень капитала, плюс иметь буфер. Поэтому дивиденды для нас скорее, находятся где-то на третьем месте, это не «священная корова», которую нельзя трогать.

- Для некоторых инвесторов дивиденды – это решающий фактор. Как решение об изменении дивидендной политики повлияло на поведение инвесторов?

— У нас, наоборот, случился приток инвесторов, особенно, американских, которые все больше и больше интересуются нашими акциями. Конечно, есть определенная категория инвесторов, которые смотрят и на дивиденды, но для подавляющего большинства инвесторов качественный и прибыльный рост – главное. Сейчас даже появляется все больше и больше инвесторов, которые либо приходят, либо увеличивают свою позицию в "Тинькофф", поскольку они понимают, что наши акции недооценены, судя по капитализации. Мы торгуемся сейчас на Лондонской бирже на 6-7 P/E (соотношение цены и прибыли – ред.) – это мало, это очень низкая капитализация.

- Вы продолжите выплачивать промежуточные дивиденды или можете перейти на выплаты раз в год?

— Таких планов нет. До 30% аудированной чистой прибыли предыдущего квартала – это наша политика, пока мы ничего не планируем менять.

- "Тинькофф" традиционно специализируется в сфере кредитных карт, однако вы развиваете и другие кредитные продукты. Можете рассказать о них?

— Мы сильно диверсифицировали наш кредитный бизнес. Если 4-5 лет назад это был 100%-й бизнес кредитных карточек, то сейчас их меньше 70% в структуре кредитных продуктов. А теперь 32% приходится на кредит наличными, на POS-кредитование, все более заметными становятся залоговое кредитование, то есть автокредиты и кредит под залог недвижимости. POS-кредитование у нас существует давно, но мы раньше занимались только онлайн сегментом, и не знали, как сделать здесь успешный кейс. Сейчас мы это поняли, и теперь это направление активно растет – портфель уже составляет около 20 миллиардов рублей.

- А как развивается залоговое кредитование?

— Пока автокредиты и кредит под залог недвижимости — это только пилоты. И будут пилотами достаточно долго, потому что это более длинные продукты. У нас пока нет понимания, как эти продукты созревают по рискам и по доходности. Нам еще полгода где-то нужно, чтобы понять их перспективность. Но пока нам нравится то, что мы видим — они растут достаточно быстро.

- Вы не считаете кредиты под залог недвижимости рискованным продуктом?

—  Это, конечно, другой профиль и другие риски в отличие от ипотечного кредитования, где человек в основном берет квартиру в кредит, чтобы там жить. Но в России залог регистрируется в Росреестре, имущество – в нашем случае квартира — может быть заложено только один раз, а не несколько, как это происходит в западных странах, например, в Великобритании. Это очень важно. Сам по себе сегмент новый, его просто не было несколько лет назад. И мы в нем новички, так что мы очень консервативно подходим к нему. У нас очень низкий уровень одобрения, пока мы только собираем данные и пытаемся понять нюансы работы в нем. Так что для нас это не очень рисковая бизнес-линия.

- Среди названных вами кредитных продуктов не хватает ипотеки. Не планируете выходить на ипотечный рынок?

— Не планируем. Совсем.

- Почему?

— Потому что это вотчина госбанков. У них была гонка вниз по ставкам, и теперь там практически нет экономики для частных банков. То есть у нас нет никаких конкурентных преимуществ по стоимости фондирования, а зачем нам заниматься чем-то, что будет априори убыточным? Соответственно, нет смысла ждать от нас ипотеки.

- Это стало причиной закрытия "Тинькофф ипотеки"?

— "Тинькофф Ипотека" был по сути Uber для ипотеки, у такого сервиса в России вообще не было аналогов. И партнерам, которые продают свои ипотечные кредиты через нас, сервис нравился. Все было супер, с одним "но": там нельзя было зарабатывать деньги. К сожалению, мы начали терять деньги из-за существующей структуры рынка, причем серьезные деньги. Причина этого — 80% ипотечных кредитов сосредоточены в руках госбанков, а это убивает воронку продажи. Такова структура рынка в России, ничего с этим не сделаешь.

- "Тинькофф" называют "первым российским банком, отказавшимся от отделений". Однако многие россияне не хотят или не могут пользоваться финансовыми услугами через удаленные каналы. Вы не планируете открыть отделения?

— У нас никогда отделений не было и не будет. Есть россияне, которые в принципе не хотят получать услуги дистанционно, — понятно, что по умолчанию это не наши клиенты. А для тех, у кого есть просто какие-то ограничения в силу разных причин, мы пытаемся улучшать наши веб-интерфейсы и мобильные приложения, например, для слабовидящих и слепых клиентов. У нас сейчас свыше 9 миллионов клиентов, и ядро нашей клиентской базы – люди в возрасте 20-35 лет, хотя у нас много клиентов и в возрасте 35-50 лет, и пенсионеров много. В месяц мы открываем 500-600 тысяч новых счетов, львиная доля этих счетов – новые клиенты.

- Какие у вас планы по развитию сети банкоматов? 

— У нас уже стоит около 650 банкоматов. Мы увеличим это количество в ближайшее время до тысячи. И не остановимся на этом, вторую тысячу тоже поставим через какое-то время.

- "Тинькофф" является одним из основных игроков на рынке кредитных карт. Как за последние несколько лет изменился их потребитель?

— Сначала стоит отметить, что на первом месте для нас в плане привлечения клиентов – дебетовая карта, она приводит примерно 200 тысяч новых клиентов в месяц.

Если говорить о том, как изменился клиент с кредитной картой, во-первых, стоит отметить, что сейчас все понимают, что есть кредитная история и нужно ее беречь. Всем известны истории о тех, кто имеет проблемы с получением кредитов. Во-вторых, люди понимают, что нельзя закредитовываться. До 2014 года у людей просто не было понимания, какие будут последствия, если человек взял на себя слишком большую кредитную нагрузку, а потом не справился. Такого понимания в массовом сознании у россиян просто не было. Сейчас оно появилось.

Изменились и цели, ради которых люди заводят кредитные карты. Пять-шесть лет назад у нас примерно 35-40% операций по кредиткам приходились на снятие наличных, а 60-65% — на покупки. С тех пор у нас произошли большие изменения в транзакционном поведении: сегодня только 10-15% операций — это снятие наличных, все остальное — покупки.

- А как себя ведут клиенты с дебетовыми картами?

— Здесь примерно 40% операций – это снятие наличных, остальная часть – покупки и другие потребительские траты.

- Принципиальным фактором формирования стоимости кредитования является ставка ЦБ. По вашим ожиданиям, какая ставка будет по итогам года?

— ЦБ, вероятно, снизит ставку в июне. В принципе ставка нам особо и не важна, у нас два решающих фактора. Первый – что делает рынок, фактически, Сбербанк – снижает или повышает. И вторая вещь – это фондирование: нужно фондировать рост кредитов или нет. Сейчас у нас очень сильный приток депозитов, хотя наши ставки абсолютно в рынке. Так что ставка ЦБ нас не сильно волнует, нам повышать или снижать ставки в ближайшие месяцы не надо.

- Рынок ведь идет за ЦБ…

— Ну, если будут какие-то большие отклонения, то есть сильное снижение или сильное повышение рынком, в частности Сбербанком, то конечно, это влияет на общую картину. Но прямо сейчас у нас сильный приток, и нам больше ничего не надо.

- Когда у вас начался приток депозитов?

— У нас на самом деле здесь всегда приток. С начала года мы выросли уже на 15%.

- Валютные депозиты или рублевые?

— Рублевые. Нам абсолютно не нужны валюты, у нас рублевый бизнес. Есть небольшая часть нашего депозитного портфеля в долларах и евро, но это только потому, что мы хотим сохранить клиента. Его валюта нам не нужна.

- Год назад в интервью вы говорили нам, что присматриваетесь к сфере автомобилей и еды. Есть ли уже какие-то решения?

— У нас было много обсуждений, куда должна развиваться группа "Тинькофф", какие новые направления бизнеса мы должны запускать. В результате мы остановились на расширении спектра финансовых услуг, развиваем lifestyle-направление, в том числе шопинг и путешествия, стали создавать контент, инвестировали в мобильные услуги. Соответственно, мы делаем то, что хорошо ложится на нашу платформу, в основном, это цифровые услуги. Идти в оффлайн – доставку еды, аренду машин … мы пока не готовы к этому. Нам это ни к чему.

- А куда тогда планируете развиваться дальше?

— Все, что комплиментарно задачам привлечения клиентов, либо увеличения некредитных доходов, находится в зоне наших интересов. Но и прямо сейчас у нас много разных сервисов и бизнес-линий. И нам нужно их довести до ума.

- Ваша программа кэшбэка является одним из решающих факторов для клиентов. Не планируете ее менять?

— Программы лояльности поддерживает комиссия за эквайринг. Сразу оговорюсь: страшных цифр в 2,5–3%, на которые недавно жаловались ритейлеры, я не видел. У крупных ритейлеров комиссия около 0,5%. Так вот, регуляторы отказались от идеи регулировать эквайринг, но есть другой момент. В рамках развития системы быстрых платежей планируется запуск платежей от потребителя к бизнесу, скорее всего, через технологию QR-кодов. Эквайринг остается, но просто через другую технологическую модель. И вот тут, насколько я знаю, ЦБ планирует существенные изменения в тарифной политике. Пока идет дискуссия, но если там действительно будут отличные от карточных тарифы, тогда это может привести к некоторым разрывам в сфере платежей. Карточные платежи могут перейти в QR-коды и в СБП в рамках этой инициативы. Так что посмотрим.

- Как вы считаете, будут QR-коды пользоваться популярностью в России?

— Пока непонятно. Как я смотрю на этот вопрос? Для меня, как пользователя, платить с мобильного телефона и бесконтактно по карте – это классный пользовательский опыт. Россия – это самая продвинутая страна в плане бесконтактных платежей, самый большой рынок бесконтактных платежей в мире — в штуках, даже не в процентах. И мы все привыкли к этому опыту, оплачивать покупки, прикладывая карту или смартфон к терминалу, это классно. При использовании QR-кода появляется дополнительное действие — с точки зрения пользовательского опыта это хуже. Может быть, в каких-то торговых сегментах, например, в регионах в небольших точках, которые не хотят ставить терминал, это будет полезно. Но если брать основные магазины, куда мы все ходим, то зачем нам переходить на какую-то вещь, которая явно хуже с точки зрения пользовательского опыта? Потребитель сейчас драйвит развитие мобильных платежей. А вот QR-коды, если они будут массово внедряться в качестве способа оплаты, скорее будут продвигать ритейлеры, им они будут выгоднее. И это нехорошо, потому что они будут улучшать свою экономику, но клиент ничего от этого не получит, банки пострадают и, соответственно, будут отменяться кэшбэки и программы лояльности.

- То есть, в принципе, введение QR-кодов может привести к отмене кэшбэка?

— Я боюсь, что такое может быть.

- Говоря о системе быстрых платежей, каковы уже ее результаты работы? Какой плюс она дала банку с точки зрения клиентов и финансовых показателей?

— Мы довольны системой. Россия давно ждет появления федеральной общей системы переводов. Я за это агитирую и работаю в эту сторону уже 20 лет, которые живу в России. Эта система выводит Россию в мировые лидеры с точки зрения технологии переводов по номеру телефона. Сервис — доступный и удобный для клиентов. Кроме того, это дешевле для банков и, следовательно, клиентов. Ускоряет движение денег по всей системе и снижает барьеры с точки зрения конкуренции для банков.

- С 1 июля прошлого года в России заработала система сбора биометрических данных клиентов. Пользуется ли оказание услуг с применением биометрии спросом у клиентов банка?

— Это пока очень ранний этап, там еще очень много чего нужно сделать. Но наши клиенты регистрируются в ЕБС, хотя пока их не очень много, но динамика положительная есть. Надо понять, что это не быстрый проект, там надо налаживать технологию взаимодействия между всеми участниками. Но даже когда это все будет налажено, понадобится достаточно много времени для заполнения базы слепками. Хотя, конечно, мы здесь видим большие перспективы, несмотря на вопросы, которые должны быть решены — например, как собирать слепки с мобильных телефонов. Там достаточно много требований ФСБ к безопасности, и хотя решения находятся, это не быстрый процесс.

- Много к вам клиентов пришло после регистрации в ЕБС?

— Пока не очень много. Потому что в ЕБС люди пока только начинают регистрироваться.

- "Тинькофф" участвует в рабочей группе по решению проблемы "зарплатного рабства". Расскажите, пожалуйста, есть ли уже решение?

— Пока решение не найдено, вопрос еще обсуждается. Крупные, в первую очередь, государственные игроки были против идеи создания единого реестра, которая обсуждалась на раннем этапе. Но есть и другие варианты – от закрепления в законодательстве самого факта "зарплатного рабства" и введения штрафов и санкций против работодателей, которые не дают своим сотрудникам реализовать свое право выбрать банк, до создания инфраструктурного проекта, например, на базе системы быстрых платежей. Но здесь встает вопрос безопасности – как защищать личные данные, переводы и так далее – здесь риск мошенничества тоже присутствует, и его нужно прорабатывать.

- В последние годы хакеры стали настоящей "головной болью" банков. Как вы оцениваете активность хакеров сегодня? Насколько они угрожают "Тинькофф" и его клиентам?

— Это как пешеходы или машины на улице – иногда больше, иногда меньше, но они есть всегда. Любые компании, не только финансовые институты, подвергаются хакерским атакам – иногда это роботы, иногда это целевые атаки, иногда это атаки на системы и серверы банка, это самое страшное. Атаки роботов происходят постоянно, целенаправленные вирусы, например, "трояны", случаются не так часто, но мы их все отлавливаем. Самое масштабное здесь – атаки на клиентов. У нас много мер защиты превентивного характера, лучшая на рынке система антифрода, и мы всегда стремимся помогать клиенту если что-то пропало в результате мошеннических действий. К сожалению, разновидностей атак на клиентов много – социальная инженерия, фишинг, не все клиенты подкованы, и достаточно часто мошенники обводят их вокруг пальца. Поэтому мы работаем с ними, чтобы отлавливать такие вещи, иногда блокируем транзакции – связываемся с клиентом, смотрим на поведенческие паттерны, проверяем ID гаджета – иногда, например, другое разрешение экрана может подсказать, что это не наш клиент, а мошенник. Так что пока у нас все хорошо и здесь мы на два шага впереди, хотя хакеры, конечно, тоже не дремлют.