Несмотря на повышенную нервозность в период подведения итогов недели под конец пятничной сессии (на прошлой неделе и неделей ранее), основные рублевые пары сохранили настрой на укрепление. Доллар-рубль достигал отметки 62.6 (итог недели 64.5, —7.0%), а евро-рубль — 65.2 (итог недели 67.2, —8.2%). В качестве причин для направленного движения пар остаются хорошо известные распоряжения, предписывающие сроки и объемы конверсии поступающей экспортной выручки, а также ограничивающие вывод капитала в «оффшорный» рынок.

Таким образом, в моменте ценообразование на валютном рынке формируется лишь торговыми потоками, причем устойчивый профицит внешней торговли не перестает о себе напоминать. У такого положения дел есть положительные и отрицательные стороны. Положительным можно считать режим благоприятствования для импорта. В условиях внешних торговых ограничений более крепкий валютный курс позволяет нивелировать курсовую неопределенность и более высокую внешнюю инфляцию для новых поступлений и сгладить состоявшиеся шоки для товарных запасов.

Тем не менее, критикой можно считать ожидаемую волатильность курса на более отдаленном горизонте (до конца 2022 года и далее) ввиду его переоцененности, в результате чего эффект от моментального укрепления может быть символическим. Кроме того, еще предстоит убедиться, что импорт из «дружественных» стран способен заменить выпавшие поставки. Для этого весьма актуальным будет оценка товарных поступлений из Китая по итогам мая-июня — ключевые промышленные регионы Китая лишь на текущей неделе начинают выходит из режима жесткого локдауна, длившегося более месяца из-за пандемии коронавируса, а каналы поставок остаются под влиянием карантинных ограничений.

Источником волатильности также может стать нарастающее давление на Россию со стороны ЕС — 16 мая Европа может согласовать условия отказа от поставок российской нефти и нефтепродуктов. Даже вопреки попыткам сохранить разрешительный режим поставок газа (с появившейся оговоркой об отчетах поставщиков на этапе перечисления валюты) отказ от нефтяных закупок может ударить по экспортным поступлениям.

К отрицательным можно отнести и нарастающий негативный эффект на бюджет ввиду укрепления курса рубля. Отказ от бюджетного правила позволяет направить избыточные нефтегазовые доходы в 2022 году на погашение расходных обязательств. Однако, начиная с мая, объем ожидаемых поступлений нефтегазовых доходов сверх базовых существенно сократился (прогноз Минфина 414 млрд руб. против 798 млрд руб. месяцем ранее), а корректировка оценки допдоходов за предыдущий месяц осталась отрицательной (-133 млрд руб. в мае). В частности, на это указывает интенсивное сжатие рублевой цены на баррель Urals (по текущим котировкам показатель составляет 5242 руб.), что соответствует дофевральским проектировкам и практически не оставляет пространства для компенсации ненефтегазовых бюджетных разрывов во 2п'22.

Нет оснований полагать, что межведомственная комиссия по валютному контролю будет руководствоваться исключительно «бюджетной» аргументацией. Однако ослабление капитальных ограничений также становится необходимым фактором для сглаживания потенциальной волатильности валютного курса в дальнейшем.