МОСКВА, 16 июн - ПРАЙМ. Российская экономика начала восстанавливаться, и власти задумались о долгосрочных темпах роста. О вызовах и санкциях, ключевой ставке Банка России, таргете по инфляции и ценах на нефть, приятном "побочном эффекте" финансовой стабильности, кто формирует гибкий валютный курс, и в чем гражданам копить сбережения, в интервью агентству "Прайм" рассказал руководитель аналитического департамента ВТБ Капитал Дмитрий Дмитриев. 

Правительство в настоящее время готовит план по ускорению российской экономики до 2025 года, который предусматривает, что мы должны выйти на темпы роста выше среднемировых, то есть выше 3% получается. Насколько это реализуемо и в какой перспективе, по вашему мнению?

- Безусловно, мы считаем, что это реализуемо. По сравнению со многими странами, которые демонстрируют более высокие темпы роста, Россия обладает большим количеством преимуществ, которые нужно правильно использовать и реализовывать в глобальном контексте. 

Это задача на ближайшие пять-семь лет, поскольку она требует значительного изменения структуры российской экономики, ее управления, создания стимулов для роста инвестиций и производительности. 

Например, у нас существуют довольно значительные ограничения, связанные с рабочей силой: уровень безработицы низкий, поэтому свободных трудовых ресурсов нет. Чтобы перенаправить людей в отрасли, где возможен более быстрый рост производительности и инвестирования, нужна грамотная политика стимулирования со стороны государства. Необходимо обучить людей и создать условия для перехода в более производительные отрасли, а не просто создать новые рабочие места. 

По вашему мнению, какие сейчас основные вызовы стоят для экономики России?

- Существует ряд внешних и внутренних вызовов. Если говорить о внешних факторах, то, несмотря на то, что зависимость от экспортных цен и потоков капитала снижается, ее уровень остается достаточно высоким. Это, несомненно, оказывает влияние на российскую экономику. 

Также сохраняется глобальная политическая напряженность. Многие мировые финансовые центры  меняют денежную политику, политику в области регулирования, в дальнейшем от этого будет зависеть распределение глобальных финансовых ресурсов, какие-то страны от этого выиграют, какие-то проиграют. 

В подобной ситуации развивающимся странам, в том числе России, особенно сложно, поскольку экономики этих стран не настолько большие, чтобы абсорбировать значительные изменения в потоках капитала, и им приходится соответствующим образом подстраивать свою финансовую политику. 

Что касается внутренних вызовов, то, с одной стороны, мы видим позитивные сдвиги, как в части производства, так и в части потребления, практически восстановился розничный товарооборот, то есть восстановление реальной экономики началось. С другой стороны, пока оно не сопровождается сопоставимым ростом объемов операций в финансовой отрасли. Компании все еще недостаточно активно занимают средства на финансирование роста производительности труда, инвестиционные программы, расширение бизнеса, вложения в рост его производительности. Поэтому сейчас ключевым остается вопрос, насколько быстро будет восстанавливаться спрос на финансовые услуги и инвестиционные ресурсы. 

А с чем вы связываете такое поведение компаний? Чего они опасаются, почему?

- Последние два года волатильность глобальной экономики, безусловно, оказала влияние на российский рынок. Конечно, оно было несколько ослаблено за счет гибкого курса рубля и жесткой политики Центрального банка РФ, но финансовая отрасль столкнулась с резким ростом процентных ставок, сокращением процентной маржи, ростом просроченной задолженности, обычной для любого экономического спада. Поэтому банкам требуется больше времени для восстановления.

Для того, чтобы компании вступили в фазу нового, качественного роста, начали планировать свою инвестиционную деятельность в рамках более длительных горизонтов, необходима стабилизация инфляции и курса рубля, а также рост экономики. Поэтому сейчас существует так называемый эффект отложенного спроса, возможно, компании не так быстро наращивают объемы бизнеса, как хотелось бы, но в перспективе восстановление реальной экономики обязательно будет отражено и в расширении деятельности крупных компаний.

А насколько, по вашему мнению, Россия адаптировалась к санкциям? Сейчас западные страны говорят о введении новых санкций. Если это произойдет, насколько могут быть негативными последствия для российской экономики?

- Российская экономика прошла период адаптации к санкциям, они стали элементом внешнего фона, в условиях которого привыкли работать и компании, и финансовые организации, и международные партнеры.

Как вы оцениваете последние решения нефтедобывающих стран по продлению соглашения о сокращении добычи нефти еще на 9 месяцев? После принятия этого решения рынки отреагировали снижением цен. Насколько сильно будет способствовать стабильности на рынке нефти данное соглашение и когда все-таки цены немножко стабилизируются?

- Несомненно, принятое решение позволит поддержать цены на достаточно стабильном, более высоком уровне еще какое-то время. Но, вместе с тем, нельзя забывать о риске  роста производства трудноизвлекаемых энергоресурсов. У компаний, работающих на этом рынке, существуют преимущества с точки зрения условий финансирования, и, как мы видели, они могут наращивать производство достаточно быстро, что также может выразиться в росте волатильности на рынке.

Кроме того, технологии развиваются быстро и то, что было раньше выгодно при стоимости нефти выше ста долларов, сейчас уже становится выгодным при значительно более низких уровнях цен на сырье. 

Структура производства нефти и баланс спроса и предложения в мире устроены так, что полная стабильность на этом рынке маловероятна, поэтому это такое уравнение, где все слагаемые постоянно меняются, приводя к новым дисбалансам.

- Какой ваш прогноз примерно по цене нефти на этот год?

- Мы ожидаем, что стоимость нефти составит порядка $50 за баррель, но возможны и отклонения в зависимости от рыночной конъюнктуры.

- Таргет ЦБ по инфляции в 4% уже практически достигнут. Насколько устойчива будет эта тенденция, и может ли такое стремительное замедление роста цен привести к новым рисков для финансовых рынков?

 - Снижение инфляции ниже целевого уровня не несет значительных рисков. Во-первых, после достижения этого значения, ЦБ будет необходимо и в дальнейшем поддерживать данный уровень, что требует определенных усилий. 

Кроме того, дезинфляция, которую мы наблюдаем сейчас, произошла на довольно благоприятном валютном фоне – рубль укрепляется, даже сильнее, чем ожидали многие экономисты. Поэтому сейчас важно, чтобы инфляция сохранялась в среднем на этом уровне вне зависимости от изменений курса рубля. 

- Каков ваш прогноз по инфляции на конец этого года?

- Мы ожидаем уровень в 4% или чуть ниже - 3,8-3,9%. Что касается курса рубля, наш сбалансированный сценарий предполагает, что он все-таки ослабнет до уровня 60+ рублей за доллар. На курс национальной валюты оказывает влияние ряд переменных факторов, включая приток средств в рублевые  активы, включая государственные облигации, данные элементы менее предсказуемы.

- Банк России неоднократно заявлял, что после снижения инфляции до 4% может вернуться к пополнению международных резервов до 500 миллиардов долларов. По вашему мнению, стоит ли это делать? Если да, то каков должен быть механизм?

- Если мы будем наблюдать благоприятную конъюнктуру на внешнем рынке, то в среднесрочной перспективе пополнение резервов будет полезным. Тем не менее, увеличение золотовалютных запасов не должно быть целью, это может быть приятным «побочным эффектом», но на данный момент финансовая стабильность и предсказуемость значительно важнее.

- Мы с вами затронули вопрос о курсе рубля, по вашему мнению, какой курс выгоден для экономики России и для бюджета, каков идеальный вариант?

- Идеала, конечно же, не бывает, для некоторых компаний выгоден более сильный рубль, для некоторых наоборот. Оптимальный курс рубля – это тот уровень, который достигается минимальным воздействием и балансирует интересы всех экономических агентов в стране. Конечно, эти интересы все время меняются, поэтому идея гибкого валютного курса заключается в том, что нет конкретного целевого уровня -  он формируется "невидимой рукой" рынка.

- Вы наверняка наблюдали за операциями Минфина на валютном рынке, как вы можете оценить их эффективность, было ли заметно влияние на курс, без них рубль укрепился бы еще сильнее?

- Операции Минфина выполняют важную задачу - снижают зависимость бюджета от нефтяных цен. Вторая цель, которая также была достигнута, это снижение влияния притока внешних финансовых ресурсов на валютный курс.

- Еще глава ЦБ Эльвира Набиуллина говорила о том, что при достижении инфляции стабильного уровня в 4% ключевая ставка может опуститься до 6,5-6,75 % годовых. По вашему мнению, когда это теоретически возможно, может быть, в этом году?

- Я считаю, что в этом году не стоит ожидать снижения реальной ставки до такого уровня. Регулятор будет ориентироваться не только на инфляцию, но и на факторы, которые ей управляют. Традиционно летом будут присутствовать дезинфляционные тренды в продовольствии в случае высокого урожая, также крепкий рубль задает довольно сильный дезинфляционный фон. Для последующего снижения ключевой ставки важно, чтобы инфляция сохранялась на стабильно низком уровне не только из-за совокупности благоприятных факторов, поэтому, вероятно, регулятор выждет еще какой-то  период времени перед пересмотром уровня ключевой ставки до 6,5-6,75 % годовых. 

-  Согласно данным Банка России, за последний год объем валютных активов российских банков снижается. Насколько это уже стало трендом и нужны ли какие-то дополнительные меры по девалютизации финансового рынка, и в чем вы их видите?

- Действительно, сейчас мы видим, что вкладчики и компании, привлекающие финансирование в банках, больший интерес демонстрируют к рублевым активам и пассивам. 

ЦБ РФ, несомненно, проводит инициативы, чтобы стимулировать переход в рубль, но, довольно значительная часть населения все еще предпочитает хранить сбережения в валюте. Кроме того, в перспективе мы ожидаем снижение процентных ставок в рублях, а также, рано или поздно, рост процентных ставок в мире по валютным активам и пассивам, поэтому привлекательность валютных сбережений для населения и компаний будет сохраняться.

Тем не менее, надо отметить, если в системе есть валютные пассивы, должны быть и валютные активы. И, я думаю, что российская экономика заинтересована в том, чтобы эти активы тоже работали в России. Несомненно, по мере роста внутреннего спроса и укрепления отраслей, ориентированных на его стимулирование, отношения между рублевыми и валютными ресурсами и дальше будут меняться в сторону рублевых.

- А россиянам в чем советуете сейчас хранить свои сбережения?

- Я считаю, что важно хранить сбережения в той валюте, в которой вы собираетесь их тратить, или к которой привязаны цены товаров, на которые вы планируете их направить, чтобы минимизировать влияние изменений валютного курса. 

Сейчас больше факторов, которые могут способствовать ослаблению рубля, но спекулировать и пытаться на этом выиграть не стоит. Тем более, процентные ставки в рублях по-прежнему значительно выше, чем в валюте.